Всё / Милтон Родригес

Небольшой самолет терпит крушение в дебрях Амазонки. Часть пассажиров погибла, живые решают выбираться сами, потому что помощи ждать бесполезно. И совсем скоро они позавидуют тем, кто умер на месте катастрофы, сразу и без мук. Потому как, чем дальше в джунгли — тем кошмарнее ожидающая их смерть: змеи, пираньи, крокодилы и ужас из ужасов — племя каннибалов.

Группа фотомоделей отправляется на съемки в перуанские джунгли. Их захватывает отряд наемников местного наркобарона…

Дочь президента крупной французской компании всюду преследуют несчастья. Там где обычный человек пройдет спокойно, его дочь обязательно споткнется и упадет, ножки стульев под ней постоянно ломаются, двери на фотоэлементах вдруг перестают работать. Когда дочь президента пропадает, он нанимает лучшего сыщика, чтобы найти ее, но сыщик терпит неудачи. Тогда в помощь сыщику отец девушки отряжает одного из своих подчиненных - такого же неудачника, как и его дочь. Он считает, что этот неудачник может помочь сыщику напасть на след его дочери.

Каучуковая лихорадка… Как и знаменитая золотая, она унесла десятки тысяч жизней. Цена семян каучука в конце прошлого века (а именно к этому времени относятся события фильма) доходила до баснословных цифр. Плантаторы ревностно следили за тем, чтобы ни одно семя драгоценного сырья не оказалось за границей. Никто из пеонов-рабов не мог своевольно оставить работу, каждое их движение находилось под неусыпным контролем охранявших плантации головорезов, используемых также в качестве ищеек в случае побега.

Прогулка на катере, полет в самолете… Неожиданный шторм, обрушившийся с небес, свел судьбы разных людей. Открытый океан, жажда, потеря близких. Если вас не убьет шторм — акулы сделают это! Выживет ли хоть кто-нибудь? Зависит только от самого себя…

Кирк Морган — линчеватель. Преступники трепещут при звуке его имени. Слава защитника справедливости идет впереди него, один за другим грабители, насильники и убийцы получают по заслугам. Однако самого Моргана преследуют видения, которые постепенно приводят его к мысли о том, что и сам он — преступник.